Фуд-порно: вкусно до неприличия - Амурский интернет-журнал Дом
Фуд-порно: вкусно до неприличия
Фуд-порно звучит интригующе, но, к сожалению, не имеет ничего общего с неприличными видео про бананы и огурцы с голой женщиной в фартуке на кухне
Этот термин появился от словосочетания фуд-фотография и изначально применялся к сказочно красивым, часто рекламным изображениям пищи, которые представляли еду как величайшее чувственное наслаждение. Сегодня в категорию фуд-порно попадают уже не только фотоизображения. Вкусными до неприличия могут быть книги, журналы, передачи словом, все то, куда с такой легкостью внедрилась кулинария в последние годы.
В моем детстве была книга, засмотренная почти до дыр. Она называлась Чехословацкая кухня, и я могла часами, затаив дыхание, разглядывать в ней иллюстрации. На фото возлежали жареные гуси и лоснились золотистые бока копченых салак. А еще там были загадочные кнедлики и совершенно невообразимые разноцветные маленькие бутерброды канапе. Даже надоевшая гречка в простой керамической миске и стакан молока на фотографии в этой волшебной книге несли на себе отпечаток благородства. Я с жадностью смотрела на все это изобилие. А потом шла и с аппетитом съедала приготовленный бабушкой незамысловатый обед пюре с котлетой.
Что-то подобное испытывает среднестатистический посетитель кулинарных блогов. Он, возможно, и не собирается носиться по всему городу, разыскивая артишоки, и вообще у него нет времени готовить, поэтому на ужин, как обычно, полуфабрикаты. Но ведь так приятно просто полюбоваться на фотографии необычной, красиво оформленной, а то и запретной (для тех, кто на диете) пищи. Как и в стрип-баре, здесь работает простое правило: Смотреть можно, трогать (в смысле есть) нельзя.
Поэма о бараньем боке
Фуд-порнография возникла не вчера: и художники, и писатели, жившие еще несколько веков назад, любили изображать еду как предмет страсти. Натюрморты голландских живописцев с их многочисленными вариантами завтраков проникнуты тонким гастрономическим эротизмом: фрукты, пироги, вино, изящная посуда, легкий беспорядок, создающий иллюзию, что человек только что касался этих вещей А сами названия картин напоминают строчки из меню Натюрморт с турецким пирогом и кубком Наутилус, Завтрак с ветчиной
Описания еды в прозе русских классиков это и вовсе настоящий кулинарный разврат и буйство чревоугодия. Они всегда поражают размахом: маленького кусочка пирога и бокала вина русской душе явно недостаточно. Подали бараний бок. Собакевич опрокинул себе половину, съел все, обсосал все до последней косточки. За бараньим боком последовали ватрушки, из которых каждая была больше тарелки, потом последовал индюк ростом с теленка, набитый всяким добром: яйцами, рисом, печенками и невесть чем. Это из знаменитой поэмы Гоголя. А вот Гиляровский в книге Москва и москвичи описывает уже тогда знаменитый Елисеевский магазин храм обжорства: Горами поднимаются заморские фрукты; как груда ядер, высится пирамида кокосовых орехов, с голову ребенка каждый; необъятными, пудовыми кистями висят тропические бананы; перламутром отливают разноцветные обитатели морского царства жители неведомых океанских глубин.
Сегодня масло в огонь гастрономического сладострастия подливает фуд-фотография: отчасти искусство, отчасти служанка рекламы: без удачного визуального сопровождения практически невозможно успешно продать ни один продукт. Яркие глянцевые фото безупречных блюд так и кричат: Съешь меня!. С другой стороны, не отстают и популярные журналы о еде, создавая культ высокой кухни такой же недоступной для обывателя, как сумка Биркин или космический туризм.
source
